Королей хлебом не корми - дай что-нибудь еще завоевать, нет, жили бы спокойно, во благо своих граждан и все такое, аминь, спасибо Богу, и ты, великий Государь, славься во веки веков. Но политика на то и политика, чтобы не сидеть без дела, и каким-то занимательным образом Самая-Северная-Страна на континенте теперь грызла ногти, то есть сосны, потому что Почти-Самой-Северной-Стране пришлись, очевидно, по вкусу ее красивые горы, красивые - и ничего больше. Так что не было теперь на Севере ни еды, ни одежды, ни даже свечей, чтобы вечером видеть отсутствие в доме еды, которая, конечно, волновала людей куда больше гордости, но Король решил, и Короля по иронии судьбы теперь кормили в основном хлебом. Голод и холод приводят к тому, что одни люди начинают убивать других людей, поэтому тридцать девятым трупом северной провинции Севера стал немолодой кузнец Керкленд. После себя старик оставил одиннадцать детей, из которых только двое были мальчишками, и только в одном был настоящий толк. Мать семейства получала три серебряника в неделю за плетение корзин, на три серебряника они могли купить четыре буханки хлеба, мертвый кузнец зарабатывал по двадцать семь серебряников в неделю. Но его тело сожгли. Так-то.
В общем, уже три месяца Керкленды жили, скажем так, довольно бедно; старший сын был отличным кузнецом, но никто больше не хотел покупать ножей и подков, потому что ножи и подковы - не хлеб. Они бы получали, возможно, чуть больше серебряников в неделю, если бы младшему сыну передалась отцовская любовь к раскаленному железу или его умение заключить отличную сделку с кем угодно, или хотя бы его шарм. Но Артур Керкленд не получил ничего из этого. Он был не то что бы юнцом или мальчишкой (большинство северян в любом случае плохо складывали года), зато был пока еще достаточно амбициозен и глуп, чтобы пойти на дракона, которые, кстати говоря, пришли на место еды в Северном Королевсте. То есть Артур вытащил из подвала старые отцовские доспехи, выкованные на случай "если", покрывшиеся грязью настолько, что Керкленд не смог стереть ее ничем; они были, пожалуй, грубоватыми на вид для влезающего в них тела, однако сумели придать даже ему какой-то рыцарский шарм, какой-то. Нельзя сказать, что семья не услышала грохота, поднятого младшим из двух сыновей, но в общем и целом уход неудавшегося кузнеца означал лишь лишнюю ложку похлебки для остального семейства, после некоторых раздумий они единогласно решили: Артур уже взрослый и в праве сам вершить свою судьбу - средняя сестра даже немного обрадовалась тому, насколько же ее братец возмужал. Потом драконовержец стащил меч, последний из тех, что сделал ныне мертвый глава семейства, и, по доброте душевной, а, может, и потому, что брать было нечего, не захватив с собой ни одного серебряника, бодрым шагом направился в близлежащий городок.
К слову говоря, на пол пути, наш храбрый герой перепугался настолько, что собрался было уже повернуть обратно. Как только закончился сосновый бор и началась маленькая лощинка вкруг холодной, мелководной реки с крошечными рыбками, с гор, которые были повсюду, донесся оглушительный рев; Керкленду не пришлось долго ломать голову над тем, что же именно издает его. И зубчатые вершины темных хребтов выпустили на свет громадную, рваную тень известно-кого - дракона; Артур слышал еще в счастливом детстве истории о красночешуйчатых ящерах с алмазами на брюхе, которые воруют самых красивых девушек в деревнях и несут их в своих сплошь усыпанные золотом и драгоценными камнями пещеры, где разговаривают с ними, и если красавицы оказываются им не милы, то, увы и ах!, в общем, вот, почему их боятся. Но маленький Артур не чувствовал никакого страха, его сестры и мама были не такими уж красавицами, а больше его никто не беспокоил. Однако то, что вылетело с вершин, не походило на ящерицу из сказок, его черная тень, обрезанная рваными очертаниями, заставила беднягу спрятаться в соснах и выйти из них только несколько часов спустя, когда любому разумному дракону надоело бы ждать свою жертву.
Близлежащий город состоял в основном из кузнечных и плотничьих лавок, паба, на месте которого раньше стояла церковь какого-то из многочисленных северных божков, и центральной доски объявлений; городок был культурным центром района, хотя культуры здесь не наблюдалось. Артур на удачу свою застал именно тот момент, когда королевский слуга, одетый чуть лучше, чем остальные жители Севера, во всеуслышание зачитывал речь местного мэра о том, какую огромную награду получит храбрец, убивший дракона на самой высокой горе их прекрасной северной провинции. Северная провинция Севера, - Керкленда это очень забавляло в детстве, как и сказки про драконов. Так или иначе, Артур взял коричневую листовку и направился в молельню местного населения - в паб. Там пахло горечью, потом и жареными бобами, отчего желудок драконовержца свернулся болезненным спазмом; Керкленд умел говорить громко, честное слово, с целой футбольной командой девочек и младенцев в доме любой в скором времени научился бы кричать, да и сам Артур был не очень-то терпеливым малым. Он крикнул:
- Я ищу себе спутника, чтобы пойти на дракона! - крикнул и услышал напряженную тиишину, пьянчугам не было особого дела до еще одного самоубийцы в жестянке, они замолчали только потому, что выглядела жестянка достаточно впечатляюще - впечатляюще для пьянчуг и десятилетних официантов, остальные знали о доспехах, а некоторые даже умели их делать. - Расскажите об это всем, кого только увидете! Я буду здесь каждый вечер до самой темноты! - конечно, быть он здесь не собирался, Артур по-юношески верил, что кто-нибудь найдется в ближайшие полчаса. Впечатленный десятилетка спросил его, не собирается ли уважаемый рыцарь выпить чего-нибудь горячительного, он ответил, что не будет пить их грязное пойло, - денег у него не было.